Носитель русского культурного кода

Виктор Гаврилович Захарченко – автор более 600 музыкальных произведений на стихи русских и украинских классиков, а также современных поэтов, он сделал свыше тысячи обработок народных песен и обрядов, которые он записал на Кубани и в Сибири и тем самым сохранил для потомков. В этих песнях – душа народа, его история и обычаи, они пронизаны всепоглощающей любовью к Отечеству. Об истоках вдохновения и философии творчества Виктор Захарченко рассказал корреспонденту «ДК».

– Вы родились до Великой Отечественной войны в 38 году, тяжелое время, все усилия направлены на выживание, кубанцам, наверное, было не до песен?

– Я родился в дружной семье в станице Дядьковской. Мама прекрасно пела первым голосом, отец мог подражать любому духовому инструменту. Хорошо пели сестра отца и её муж. Брат матери играл на балалайке, пел и в церковном хоре на клиросе и в большом хоре.

Мы все домашние работы делали коллективно, жили как одна большая семья. Вместе месили саман, вместе строили дом. И постоянно звучала песня, ставшая душевной потребностью. Это были горькие вдовьи песни матери и радостные застольные.

Первую гармошку мне купили, когда я учился в школе. С ней я был самым желанным гостем на всех праздниках. Быстро научился играть вальсы, польки, краковяк, фокстроты. Играл всё на слух, так как нотной грамоты не знал.

В 1956 году я прочитал объявление о наборе в музыкальное училище. Загорелся, взял лёгкий чемоданчик и гармошку, котомку с едой и отправился поступать в краснодарское музыкальное училище. Денег у мамы не нашлось, поехал на попутках. При поступлении думал, что на экзамене попросят сыграть весёлые песни, а я любую мелодию мог подобрать на слух, сходу сам сочинял на хорошие стихи. Но мне дали ноты. Как их читать с листа, я тогда не знал. Не было учителей, которые знали бы нотную грамоту, зато была казацкая упёртость. Вместо музыкального училища я поступил в музыкально-педагогическое, там же в Краснодаре.

После окончания «музпеда» уехал в Сибирь, окончил Новосибирскую Государственную консерваторию, там же, в Сибири, в 1961 году узнал о закрытии Кубанского хора. Появилась цель в жизни: я должен воссоздать Кубанский хор. Далее было десять лет работы главным хормейстером в Государственном Сибирском русском народном хоре. В это время мне трижды поступали предложения возглавить главный хор страны – Государственный академический русский народный хор им. М. Пятницкого. Но я отклонял их, ведь цель моя была – возрождение Кубанского казачьего хора. Она осуществилась только в 1974 году, когда я, наконец, возглавил ККХ.

– Вы автор огромного числа песен, баллад и т.д. Как рождается у вас музыкальное произведение?

– Я фактическую каждую неделю записываю новую песню. Музыка у меня рождается только на хорошие стихи, которые трогают душу. Я не сочиняю ее за роялем или за другим музыкальным инструментом. Она четко звучит у меня в голове, и я просто записываю. Как человек глубоко верующий, думаю, что за творческим процессом стоит Божий промысел. Не считаю себя великим композитором, ведь у меня нет таких больших музыкальных форм, как симфония, опера, балет – упаси Боже. Я пишу песни, но это тоже обширный жанр – это и романсы, и баллады, и народные песни.

– Что такого заложено в народной песне, что она востребована самой широкой аудиторией?

– Понимаете, народ не сочиняет пустых, пошлых песен на тему «Я хочу тебя». Традиционная народная культура как национальный оберег, она дана нам для спасения, как это не пафосно звучит. Если вчитываться в сказки, былины, вслушиваться в народные песни, раскроешь для себя глубинные назидательные смыслы. Фольклор создается и сохраняется для того, чтобы сплотился, не распался этнос, чтобы у народа была моральная поддержка. Это учебник жизни, народная мудрость. И очень важно понимать, что пригодиться фольклор и мудрость могут только собственному народу. Это глубоко ментальная вещь, не понятная и не востребованная другими народами. Все эти сказки, поговорки, пословицы, былины, баллады – это наш культурный русский код. И мы должны его беречь, развивать, чтобы передать следующим поколениям.

– Почему тогда концерты Кубанского казачьего хора проходят с аншлагом во всем мире? Казачья песня понятна другим народам?

– Очень хороший вопрос. В России есть много коллективов, которые собирают фольклор, записывают народную песню и пытаются на сцене повторить, скопировать чужое творчество. Такой подход имеет право на существование. Но на сцене аутентичность зачастую ничего кроме недоумения не вызывает. Нет необходимости копировать песни деревенских бабушек и воспроизводить с теми же интонациями. Или песни горцев в ауле. Это все нужно записать и пропустить через себя, через профессионализм артиста. Великие русские композиторы Мусоргский, Рахманинов, Глинка блестяще справлялись с этой задачей. Они сохраняли суть, энергетику народной песни, но обрабатывали материал сценически, чтобы сделать народное творчество доступным и понятным для носителей всех культур. Примерно этим же занимается Кубанский казачий хор. Мы сценически обрабатываем народный материал, чтобы все желающие могли познать культуру, характер русского народа, проникнуться уважением и любовью.

– На какие песни зал реагирует особенно эмоционально?

– На более глубокие произведения. Люди устали развлекаться. И второй момент. В мире набирает обороты глобализация, стираются национальные различия, а они выражены, прежде всего, в культуре. Где международные фольклорные фестивали? Еще лет 20 назад они проходили по всему миру, а сегодня одно Евровидение. Сейчас все дети мира в Интернете играют в одинаковые игры. А ведь у каждого народа были свои игры, сказки, свои традиции в одежде, в еде и даже в медицине. Господь создал на Земле разные расы, дал нам разные языки, разные традиции и культуру. И в одночасье нас нельзя смешать, искусственное перемалывание всего национального – это, если хотите, вызов Богу. Межнациональные конфликты по всему миру – это тоже результат глобализации. Существует историческая память народа, генетическая память. Глобализация вмешивается в память народа. Люди это чувствуют интуитивно. Ответный процесс – самобытное сжимается. Сегодня, чтобы не затеряться в огромном потоке одинаковости, у людей есть желание вернуться к своим истокам, к своему родному, к чему-то вечному и настоящему. А что это? Культура своего народа. Вот почему люди начинают сплачиваться по национальным квартирам и через национальные традиции, культуру ощущают, что они не в одиночестве. И оказывается, что песни наших дедов о Родине, о смысле жизни близки многим в зале. Как и идейные позиции казачества, на которых стоит Кубанский казачий хор: «За веру и Отечество!». Когда наш хор начинает петь «Прощание славянки», весь зал встает и подпевает.

– Насколько просто человеку с улицы попасть в ваш коллектив?

– Я фактически каждый день смотрю и слушаю новых ребят. Вчера вот взяли очень талантливого парня из Барнаула. У него яркий тембр голоса, очень самобытный. Недавно приезжали ребята с Сахалина слушаться, из Москвы девочка была. Я ее трижды гонял, говорю, что в Москве полно профессиональных хоров, коллектив у Надежды Бабкиной, хор им. Пятницкого, но она уперлась: хочу в Кубанский казачий! Я отговариваю, мол, жилья мы вам в Краснодаре предоставить не сможем, придется квартиру снимать, хлопотно, дорого, для чего? Она одно твердит: хочу у вас петь. На третий раз, как приехала, взял и не пожалел. Она знает весь репертуар, такая патриотка! Поет уже три года и даже выступает с сольным номером.

Сейчас приезжают люди из Белоруссии, с Украины. У нас же диалект один, мы черноморские казаки, и наш язык очень схож с украинским. Вообще для того, чтобы попасть в хор, нужно обладать приятным сильным голосом и абсолютным слухом. Но главное – талант. Талантливый человек не похож на других, он не копия Зыкиной и не стремится к подражательству. Я не терплю стандарты, они не трогают, не цепляют. И всегда ценю самобытность.

– Сколько человек у вас в коллективе сегодня?

– 150 творческих сотрудников. Примерно 70-75 человек в хоре, 40 танцоров и остальные – оркестр. Всю мою творческую жизнь Господь Бог посылал и посылает мне талантливых солистов с их неповторимыми, поистине «золотыми голосами». В Кубанском казачьем хоре мне были посланы изумительные голоса Анатолия Лизвинского, Татьяны Бочтарёвой и Раисы Гончаровой – ныне народных артистов России. На смену этим ярким солистам пришла целая плеяда молодых и талантливых вокалистов, большинство из которых являются выпускниками Детской школы народного искусства Кубанского казачьего хора.

– Вашему коллективу присвоен официальный статус Посол «Сочи 2014». В следующем году хор станет культурным представителем нашей страны на Зимней Олимпиаде. Какие песни будете исполнять для гостей и спортсменов?

– Да, мы активно участвуем в культурной программе Олимпийских игр, предположительно выступление Кубанского казачьего хора планируют включить и в церемонии открытия и закрытия, но никакой конкретики пока у меня нет. Не потому, что я держу это в тайне, а потому что не знаком со сценарием, однако репертуар у нас обширный, мы проехали все континенты, поем на всех языках, и выбрать что-то проблемы не составит. У нас только на японском языке есть четыре песни, причем на разном диалекте четырех крупнейших японских островов. Есть китайские песни, немецкие, французские и так далее. Участвуя в торжествах по случаю 1025-летия Крещения Руси, Кубанский казачий хор исполнял песни на сербском и украинском языке. В репертуаре огромное количество народных танцев.

Кстати, и опыт участия в Олимпийских играх есть. Мы выступали, поддерживая нашу сборную на Олимпиадах в Ванкувере и в Лондоне, в Гватемале пели, где выбор не случайно пал на Сочи. И всё же хочу отметить, мы не будем биться за выход на олимпийскую сцену, участвовать в каких-то интригах или спорах. Сейчас утверждается сценарий, режиссеры ищут какую-то изюминку. Если нам доверят выступить, выделят время – мы сделаем все от нас зависящее и отпоем, оттанцуем на твердую пятерку.

Юля Шатова
Дом Культуры